В столице прорубили окно в Лондон

В Москве прошел второй фестиваль британского дизайна и стиля жизни «Англомания»
В эти выходные сад «Эрмитаж» скорее напоминал Лондон, чем уголок нашей столицы. Проходящий здесь фестиваль «Англомания» вносил в его облик нотки английской жизни. Фестиваль британского дизайна и стиля, организованный при поддержке посольства Великобритании, уже второй год собирает тысячи москвичей.
Ведь здесь можно, не меняя гражданства и не покупая авиабилетов, прослушать курс лекций в Оксфорде, отдохнуть в Гайд-парке и насладиться неспешным традиционным английским чаепитием файв-о-клок.
На зеленой лужайке Гайдпарка полосатые шезлонги всем своим видом красноречиво призывают в них расположиться. Для самых непонятливых написаны таблички: «Давай никуда не пойдем? Останемся в саду? Посидим под облаками? Поговорим? Или помолчим вдвоем?» — будто говорит полосатый шезлонг. Кто-то сидит с книгой, с коктейлем, а кто-то, задрав голову, смотрит на насупившееся небо.
В центре поляны развернулось настоящее сражение.
Картонные рыцари противостоят московской ребятне. Плоские фигуры драконов и всадников на лошадях расставлены по периметру круглого стола. Стол вращается: рыцари скачут, драконы летят.
На земле установлены деревянные миниатюрные катапульты. И маленькие мячики-мешочки разбросаны в траве.
Мячиком из катапульты нужно сбить рыцаря или дракона. Вот и вся премудрость. На деле оказалось не так-то просто: то перекидываю, попадая в зрителей, то не добрасываю мяч. Зато бегающий здесь же малыш нашел способ проще. Зачем «заряжать» катапульту, если можно собрать мячи в корзину и кидать с расстояния метра? Довольный мальчуган один за другим вышибает рыцарей.

Чай с кроликом
Мартовский заяц — парень в белых ворсистых ушах — зазывает на «безумное чаепитие». Так называется несколько секунд работы «бесполезной машины».
Машина состоит из цепочки предметов, связанных друг с другом так, что действие одного из них приводит в действие другой. Топор падает, перерезает натянутую нитку, которая держала кораблик. Кораблик по желобу с водой двигается вперед. На палубе горит свечка, она пережигает нить, цепляющую моток скотча. Скотч катится, заваливает домино из металлических пластин. Последняя пластина, падая, выбивает палочку-подпорку, прикрепленную к чайнику. Чайник наклоняется, и в чашку льется английский чай.
Может, это чаепитие и «безумное», но на несколько секунд все глаза прикованы к этому чуду инженерной мысли.

Весь мир — театр
В белом шатре «Оксфорда» целый день читали лекции и проводили мастер-классы. Можно было узнать об истории английской литературы, старинного фарфора и современной фотографии, научиться декорировать обои, делать карандашные наброски на пленэре и пройти азы драматургии.
То, что происходило в саду «Эрмитаж», напоминало театр. Поэтому уличная постановка «Гамлета» прекрасно вписалась в происходящее.
Набор труппы начался своеобразным кастингом. Шекспир и Муза кидали вырезанный из губки череп бедного Йорика: кто поймал, тому и роль в руки.
Роль Гамлета досталась школьнику. Под звук фанфар принца Датского облачили в белую кружевную рубаху и вручили рапиру. Мальчик чуть не запрыгал — что еще нужно в 7 лет для счастья? Шекспир декламирует четверостишье, которое заканчивается вопросом «кто я?» Публика молчит.
— Они не поняли, — обращается к Шекспиру Муза, — в площадном театре зрители принимают самое активное участие. Давай еще раз повторим.
И теперь уже вся толпа, перевоплотившись в средневековую публику, дружно подхватывают: «Шекспир!», вливаясь в действие.
Собираясь в Лондон, я вспомнила про погоду и захватила зонтик. Как оказалось, не зря. Сидеть в полосатом шезлонге под зонтиком в Гайд-парке — чем не русская вариация на английскую тему?

Справка «ВМ»
АНГЛОМАНИЯ — это страстное почтение ко всему английскому, будь то искусство, литература, история, которое выражается в желании подражать быту англичан и возвеличивать его над бытом остальных народов. Марина Гладкова