Чума на оба наших дома?..

После выдворения Никитой Михалковым редакции журнала «Искусство кино» из помещения, которое она занимала на протяжении последних 40 лет, и оживленного обсуждения в прессе сего казуса, мне попалось несколько откликов, увенчанных одной сакраментальной фразой: «Чума на вас — на оба ваших дома». Не станем пока сравнивать «дома» Михалкова и Дондурея (главного редактора «ИК» и одного из главных критиков михалковского СК). Обратим внимание на крылатое изречение. Это, наверное, сегодня самая расхожая цитата из Шекспира. По крайней мере, у нас, в России. Слышишь ее с разных сторон: слева, справа. Слышишь ее по разным поводам: политическим и бытовым. Слышишь ее от артистов, публицистов, куплетистов и кинематографистов. От последних — особенно часто, поскольку распря между Михалковым и Хуциевым не затихает. Идут суды, продолжается информационная война. Кинорежиссер Михалков ударил по своим оппонентам фильмом, смонтированным по мотивам поставленного им съезда. Называется произведение «МЧС» (аббревиатура расшифровывается: Московский Чрезвычайный Сокрушительный). Сторонние наблюдатели брезгливо морщатся и повторяют: «Чума на вас…». Но ведь и демократический электорат в свое время также отреагировал на взаимную неприязнь Явлинского и Гайдара. Послал обоих. Где оба дома либералов теперь… Также иные граждане реагируют на столкновения скинхедов и гастарбайтеров. Да и отношения к межгосударственным коллизиям нередко исполнены того же пафоса. И тогда «чума» посылается на Израиль и на Палестину, на Россию и на Украину, на грузинов и на осетинов. Задним числом резолюция ПАСЕ адресовала ее Третьему Рейху и Советам. Нынешнюю популярность шекспировского проклятья несложно объяснить. Оно чрезвычайно удобно во многих отношениях. И оно уже, по большей части, не проклятье. Шекспировский Меркуцио, умерший с ним на устах, огласил его с высоты человека, поднявшегося над презренной ненавистью, над злобной гордыней, над феодальной традицией и т. д. Но то был век Возрождения, то было время Возвышения человеческого достоинства. Современный человек, когда говорит: «Чума на оба ваших дома», то имеет в виду: «Отстаньте от меня с вашими глупостями, подробностями и проблемами. Не желаю ничего знать. Пошли вы все от меня подальше. Моя хата — с краю. И все вы — правые-левые, фашисты-антифашисты, коммунисты-антикоммунисты, западники-почвенники — одним миром мазаны». И т. д. Героическая фраза из Шекспира стала в наше время универсальной формулой программного неучастия гражданина в тех или иных конфликтах. Человек ею отгораживается и от правды, и от лжи. Он за нею скрывает либо банальную трусость, либо еще более тривиальное равнодушие, или тупую лень дать себе труд, в чем-то разобраться, что-то понять… Между тем, чума — заразная болезнь. Пошлешь ее на два дома, так она падет и на твой. Так она завоюет страну, материк... И никакая великая Любовь Ромео и Джульетты не сможет ее перебороть, смирить вражду, укротить ненависть. Что из того, что в данном случае Чума — это метафора бедствия, а не само бедствие. Метафоры, как и призраки, имеют свойство материализовываться. Меркуцио, умирая, бросил грозные слова на ветер. Ветер их обернул трагической развязкой для домов Монтекки и Капулетти. Велик был соблазн у Штатов в ХХ веке (да и возможности были) отгородиться от войны в Европе, сказавши: «Чума на оба ваших тоталитарных режима». Время от времени политикам и гражданам приходится выбирать между «домами», заслуживающими с их точки зрения всяческих напастей. Время от времени им приходится разбираться в тонкостях, сложностях и в подробностях, в плевелах и в зернах, чтобы определиться в позиции, в решении, от которого зависит будущее мира, страны, отдельной семьи, отдельной судьбы. Резолюция ПАСЕ по нацизму и сталинизму, вызвавшая бурю эмоций в нашем обществе, мне кажется справедливой по существу и некорректной — по форме, отчего довольно серьезно деформируется ее существо. Отповедь Думы и МИДа я оставляю в стороне. Она касается имиджа государства. А проблема-то шире; она коренится в комплексах только-только формирующегося гражданского общества. В рекомендациях ПАСЕ есть терминологическое лукавство, если не сказать, корыстное лицемерие. В ней сталинизм соотнесен с нацизмом. То есть — идеология режима (нацизм) с одной стороны и практика режима (сталинизм) — с другой стороны. Нацизм и коммунизм как антиутопии стоят друг друга в конечном итоге. А в начальной стадии, как наживка для масс они все-таки смотрятся по-разному. Потому вина соблазненных и обманутых в том и в другом случаях несоразмерная. Все-таки лозунг социального равенства, как ни крути, выглядит предпочтительнее, нежели принцип расового превосходства. Строго говоря, идеологию следует рифмовать с идеологией, а режим личной власти — с режимом личной власти. Тогда «нацизм — социализм» и «сталинизм — гитлеризм». Авторы же резолюции предпочли соединить идейное зло с персонифицированной практикой злодеяния. Видимо, европейские парламентарии не рискнули поставить в один ряд националистическую утопию с коммунистической по причине того, что обольщения социалистическими химерами (то есть тем же коммунизмом в редуцированном виде) все еще свойственны народам. В том числе и тем, кто населяют просторы ЕС. Не хотелось их обижать. Но тогда не надо удивляться, что кто-то выбирает нацистскую идеологию в ослабленной форме. Нацизм без Гитлера, без крайностей. А кто-то — коммунистическое будущее без Сталина и крайностей. А кому-то дорого социалистическое прошлое без Сталина, Брежнева и КПСС. Были и такие «дома». Пусть иллюзорные, эфемерные, но для чьих-то сердец дорогие, для кого-то — более материальные, чем нынешняя реальность. Так не казнить же их за это, не оскорблять, ставя их на одну доску с теми, кто соблазнился фашистской химерой… Уже в новейшее историческое время Григорий Горин написал пьесу «Чума на оба ваших дома», где попытался представить, как бы сложились отношения семейств Монтекки и Капулетти после известных событий в городе Вероне. Слова Меркуцио не оказались пустым звуком. Метафора стала реальностью. Бубонная чума пала на оба дома. Пала на весь город. Но веронцы выжили. Выжила любовь Антонио и Розалины. А вражда осталась и не видно ей конца. По крайней мере, в рамках «повести» об Антонио и Розалине. Драматург Шекспир прописал от ненависти Любовь. Доктор и драматург Горин — Карнавал. «Карнавал в Вероне! Карнавал!
Пусть же никогда он не кончается!
Пусть глаза влюбленные встречаются,
Чтоб сразить друг друга наповал!..» Увы, карнавалы, как и праздники, время от времени кончаются. Тогда приходится снимать маски и отвечать на вопросы и вызовы будничной реальности. Тогда перед тем, как на кого-нибудь наслать чуму, стоит подумать. Просто подумать. *** Вернемся к нашим баранам. Ведь если отбросить все наносное, связанное с личными амбициями, карьерными обстоятельствами и коммерческими интересами в споре сторонников Михалкова и Хуциева, что останется в сухом остатке? Останется довольно принципиальная вещь. С одной стороны (со стороны Михалкова) идет борьба за преобразование общественной творческой организации СК РФ в полугосударственную авторитарную структуру. С другой стороны (со стороны Хуциева) ставится вопрос о сохранении СК как демократической общественной организации. В этом суть наших внутрикорпоративных разногласий. И смею предположить: не только внутрикорпоративных. Юрий Богомолов