В Смоленске восстановили спектакль Войтулевича «Ромео и Джульетта»

Однажды в смоленском драмтеатре подумали: «А не замахнутся ли нам на Вильяма нашего Шекспира?» И замахнулись — Игорь Войтулевич поставил «Ромео и Джульетту». Давно это было. Судьба трогательного спектакля оказалась на редкость счастливой: постановка долгие годы не сходила со сцены и все же, со временем утратив режиссера, одряхлела и уже готовилась отойти в мир успокоившихся навеки театральных чудес, как вдруг на ее долю опять выпал счастливый билет. Детище Войтулевича реанимировал Игорь Голубев. Да, тот самый Голубев, который когда-то так страстно целовал юную Джульетту (Аллу Козлову) в сплетеньи арматуры декораций…

Сегодня на сцене вновь бушуют шекспировские страсти, кипит свежая кровь в жилах новых Ромео (Олег Кудрявцев) и Джульетты (Виктория Клевцова-Абакумова). И снова роль «пищи для червей» выпадает на долю фигляра Меркуцио (Андрей Курганов)… Но страсти эти роковыя, как ни старайся, сложно повторить. Мнения посмотревших восстановленный спектакль разделились: одни считают, что «пациент скорее жив, чем мертв», другие категорически не приняли попытку творческой «гальванизации» (оживления) «самой печальной повести на свете». Казалось бы, акценты и контрапункты расставлены с математической точностью, но… не пробирает душу дрожь, не бегут мурашки по коже. По всей видимости, в памяти любителей этого спектакля все еще беснуется, страдает и горит образ, созданный талантищем — Голубевым. А вот режиссерского «Я» спектаклю не хватает, словно малой щепотки пряностей в изысканном букете блюда, приготовленного по известному рецепту. Нет тайного ингредиента маэстро-повара, и результат иной. Хороший спектакль, но он другой. Да и актеры, исполняющие главные роли, другие. Быть может, еще не разыгравшиеся?

В многословии текста путается Ромео — Кудрявцев, и даже пылкая Джульетта (на редкость хороша в этой роли хрупкая, воздушная Виктория Клевцова) почему-то так и не смогла разбудить в нем страсть. Ниточки актерской игры вплетаются в ткань постановки неровно, теряются и рвутся. И зрителю становится горько от гибели эксцентричного Меркуцио — Андрей Курганов, играючи, перетягивает «одеяло» на себя. Ну почему он не Ромео, а характерный герой?

— Постановка — живой организм, и нужен человек, который заново соберет сложный рисунок конструкции спектакля, вдохнет в нее жизнь, свои мысли и чувства в каждого актера на сцене, — признается Игорь Войтулевич. — Нет такого человека — все идет вразнос. Придет другой, и спектакль изменится. Не знаю, в лучшую ли, в худшую сторону, но чудо может исчезнуть. В любом случае это уже не мой спектакль.

Судить постановку смысла нет. Придет новый зритель и полюбит новых Ромео и Джульетту. Да и разучившиеся читать школьники хотя бы краем глаза прикоснутся к таинству великого Шекспира.. Давно это было. Судьба трогательного спектакля оказалась на редкость счастливой: постановка долгие годы не сходила со сцены и все же, со временем утратив режиссера, одряхлела и уже готовилась отойти в мир успокоившихся навеки театральных чудес, как вдруг на ее долю опять выпал счастливый билет. Детище Войтулевича реанимировал Анастасия Петракова